Жители Лагеря Бреннигана, дорожащие своей жизнью, стараются как можно реже покидать стены города без крайней необходимости и, конечно, оружия. Причиной этой предусмотрительности являются не только дикие животные, но и кочевники.
Их культура сложилась более пятисот лет назад. Эти свободолюбивые обитатели пустыни были одними из тех, кто прибыл на К’Тарсис во время «лихорадки», привлеченные слухами о неистощимых жилах антигравия и надеющиеся урвать большой куш. Но, как это часто случается при освоении диких планет, Фортуна была по-настоящему благосклонна лишь к немногим счастливчикам, а остальные переселенцы стали наемными рабочими на участках новоиспеченных магнатов. Те же, в свою очередь, не смогли выстоять в конкурентной борьбе с отлаженной машиной ресурсодобывающих корпораций, пожирающих людские и природные ресурсы с устрашающей скоростью.
В погоне за увеличением выработки на корпоративных шахтах были введены высокие нормы, которые были не по силам большинству рабочих, что привело к созданию системы штрафов, позволяющих местной администрации экономить огромные суммы. Усугублялось положение еще и тем, что добыча антигравия была единственно возможным легальным источником дохода на планете, не знавшей ничего, кроме безудержной человеческой жадности. Люди до изнеможения трудились в затхлых шахтах, стремясь выполнить норму или хотя бы не быть лишенными низкокачественного шахтерского пайка. Кошмарные условия приводили к тому, что рабочие начинали болеть, возникали вспышки эпидемий. Поскольку корпорации не слишком заботились об обеспечении старателей защитными средствами, то в среднем по прошествие пяти стандартных лет антигравийная пыль превращала легкие шахтера в кровоточащее решето. Обратный билет с К'Тарсиса стоил больше, чем десяток бедолаг могли заработать за свою короткую шахтерскую карьеру. Места мертвых занимали живые, ведь отбоя от искателей легкой наживы по-прежнему не было, и конвейер продолжал свою работу, одним принося бешеные деньги, а другим страдания и смерть.
Шли годы, и рабочие превратились в рабов. Неспособные выполнить постоянно увеличивающуюся норму, лишенные средств к существованию и с трудом сохраняющие человеческое достоинство, они трудились за еду и призрачную возможность встретить завтрашний день. Находились и недовольные. Последовал спонтанный и плохо организованный бунт, жестоко подавленный объединенными силами корпораций. Реакцией стали показательные казни. Тем не менее, некоторым рабам удалось сбежать, однако все они нашли смерть в пустыне или были пойманы отрядами наемников, призванных корпорациями для усиления охраны. Помимо прочего, старателям-невольникам стали вживлять GPS-маячки и "чипы лояльности", воздействующие на нервные окончания по команде с пульта любого охранника или менеджера. Выход за периметр шахты означал смерть — охране был отдан приказ стрелять на поражение в каждого раба, пытающегося сбежать.
Но даже подобные меры не могли больше обеспечить прежнего повиновения. Восстания стали вспыхивать все чаще, и однажды рабочие одной из самых глубоких шахт — M39, прозванной «Глоткой Дьявола» — перебили охрану, завладели ее оружием и скрылись в пустыне, предварительно вырезав GPS-чипы из своих тел. Они скрывались от карательных отрядов и дронов-ищеек в многочисленных пещерах и ущельях, ставя перед собой лишь одну цель — выжить. Освоившись в пустыне и научившись скрываться от палящего солнца в оазисах, они стали нападать на далеко отстоящие друг от друга выработки, уводя с собой других рабов. Попытки корпораций дать отпор набегам раз за разом терпели неудачу: бывшие рабы стали неуловимыми призраками. Их растущая численность позволяла им разделяться и наносить удары в разных местах, приводя в недоумение и замешательство своих бывших хозяев. Корпоративная машина сосредоточилась на обороне, многократно усилив защиту своих шахт, что отрезвило бывших рабочих после череды неудачных нападений и огромных потерь. Они оставили ресурсодобывающие анклавы-крепости в покое и ушли в глубь пустыни.
Раздробленные отряды впоследствии стали племенами и установили в пустыне свои законы и нормы поведения, создали свой фольклор и даже религию. Они находятся в относительном мире между собой и время от времени даже объединяются для набегов ради грабежа и похищения женщин, которых среди бывших старателей практически не было.
Самыми крупными племенами кочевников являются Наездники Скарабея и Собиратели Костей. Первые слывут умелыми укротителями животных, в большинстве случаев они дружелюбно относятся к чужакам, если, конечно, не сочтут их легкой добычей. Известны случаи, когда Наездники Скарабея даже принимали в племя чужака, доказавшего исключительную полезность. При встрече с ними мудрый путник готовит подарки и может рассчитывать на весьма выгодный бартер, если держит дробовик на видном месте.
Самыми крупными племенами кочевников являются Наездники Скарабея и Собиратели Костей. Первые слывут умелыми укротителями животных, в большинстве случаев они дружелюбно относятся к чужакам, если, конечно, не сочтут их легкой добычей. Известны случаи, когда Наездники Скарабея даже принимали в племя чужака, доказавшего исключительную полезность. При встрече с ними мудрый путник готовит подарки и может рассчитывать на весьма выгодный бартер, если держит дробовик на видном месте.
Полной противоположностью им являются Собиратели Костей — жестокие каннибалы. Выживших после встречи с ними найти проблематично, но разоренные поселения со следами жуткой бойни, отмеченные характерными костяными тотемами, дают более чем исчерпывающее представление об их нравах. По слухам, они носят плащи из человеческой кожи и создают украшения из костей своих врагов. «Встретишь Собирателей Костей — оставь последнюю пулю для себя!» — лаконично характеризует их местная пословица.
Многие из ныне живущих на К’Тарсисе считают кочевников необразованными дикарями, однако это суждение неверно даже в отношении самых отсталых или жестоких племен. Чтобы вольготно чувствовать себя в бескрайних песках, кочевник должен быть скрытным и мобильным, знать местность лучше своих более высокотехнологичных врагов и использовать природные ресурсы для борьбы с ними. Кроме того, среди них много натуралистов, целителей, мыслителей и даже певцов и поэтов, сохраняющих наследие племени в подробных сказаниях и песнях.
Одежда и экипировка кочевника естественным образом сочетает в себе высокотехнологичные гаджеты и примитивные, иногда кустарно произведенные материалы и ткани, шкуры животных и другие ценные трофеи: чаще всего они облачены в термоизолирующий комбинезон, на лице носят защиту от песка и ветра. Из оружия предпочитают короткие дробовики и винтовки со снайперским прицелом, а также всегда имеют при себе один или несколько длинных ножей, которые способны метать с удивительной точностью. Тяжелую броню кочевники практически не используют, стремясь отказаться от всего лишнего, что помешало бы им свободно передвигаться. Тем не менее, в некоторых племенах она встречается в церемониях, где является парадным облачением Кархана — вождя племени.
